– Погоди, Билл. Пока мы их не продадим, по нашей бухгалтерии они проходят по стоимости на момент покупки. Как только мы их продаем, нам придется списать всю разницу. Может, Трумэн и Даути не обратили на это внимания, Не пытайся себя обмануть, Алекс, – смеется он. – Они обращают внимание на каждую цифру, за которой стоит знак доллара. Они прекрасно понимают, что делают. В этом году они потеряют, но
корпорация получит реальные деньги. А на следующий год, когда они посадят в кресло генерального какого-нибудь многообещающего выскочку, стоимость акций подскочит.
Мне нужно все обдумать. Но я не могу понять одного.
– А ты-то чему радуешься? – интересуюсь я.
– А, можно больше не волноваться, – и, увидев мое недоумевающее лицо, он продолжает: – Понимаешь, все это время я знал, что генеральным мне не быть. Но я очень боялся, что на это место посадят Хилтона. А на него я работать не хочу. Любой со стороны лучше. А теперь с его последним маневром он потерял поддержку Грэнби и однозначно не завоевал поддержку Трумана и Даути. Ему конец.
Я прошу Дона найти для меня цифры по покупке наших фирм, как только прихожу в офис. Мы вместе их анализируем. Ситуация намного хуже, чем сказал Билл.
По нашим предположениям, фирму Пита можно продать, самое большее, за 20 миллионов, а куплена она была за 51,4. За фирму Стейси Кауфман Давление Пара в настоящее время больше 30 миллионов мы не получим, а заплатили мы почти 80.
Но хуже всего с фирмой Боба Донована Я Косметика. Учитывая, что на сегодня она еще в убытках, хоть и очень небольших, даже при самом оптимистичном прогнозе относительно их активов, я не думаю, что мы сможем получить за нее больше 30 миллионов. А отдали мыза нее 124 миллиона. Вот именно, 124!
Теперь я понимаю, почему Грэнби хочет, чтобы продажа была сделана, пока он у руля. Он лично инициировал и дал добро на покупку этих фирм. Почти 255 миллионов. Уже не говоря о дополнительных 30 миллионах, которые пришлось в эти фирмы вложить. На все эти инвестиции с момента покупки у нас образовались общие дополнительные убытки в 86 миллионов. А теперь за все вбабаханные в это деньги мы сможем получить всего-навсего 80 миллионов, Вот и говорите после этого о плохих решениях!
– Видишь, Дон, что случается при неправильном понимании тен денции рынка, – говорю я ему. – Теперь я понимаю, почему все, включая и Грэнби третьего, ищут, куда бы спрятаться. Тут грязи хватит и слона обмазать.
– А что будет с нами?
– Тебе переживать нечего. Если что, я легко найду тебе новое
место. Без проблем. Но сейчас не до собственных переживаний. Нам есть чем заняться.
– А я-то думал, что большие игры ведутся только в Лас-Вегасе или на Уолл-стрите, – ошарашенно говорит он.
– Да, но сейчас не до этого, – и я говорю ему о том, что меня отправляют в Европу.
– Хочешь до отъезда провести брифинг с директорами фирм? – спрашивает он.
– Пожалуй. Только назначь встречи на разное время. На каждого у меня уйдет по полдня. А теперь давай посмотрим, какие бумаги мне будут нужны для поездки.
У нас уходит почти два часа на составление списка документов, которые Дон должен будет подготовить для меня. Легким мой багаж в этом путешествии не назовешь, ни в каком смысле.
7
Дома я объявляю об этом так небрежно, как только могу:
– Через две недели я еду в Европу.
– Потр-р-рясающе! – подпрыгивает в кресле Шарон. – Привези мне майки Хард Рок Кафе.
– Как надолго? – интересуется Джули. Ее эта новость в восторг не привела.
– Где-то на неделю, – отвечаю я. – Встречаемся с потенциальными покупателями.
– Понятно, – с еще меньшим энтузиазмом отзывается она.
– Папочка, так как насчет моих маек?
– Так тебе майки или хард рок? – поддразниваю я ее, за что выслушиваю в ответ долгую лекцию по майкам. Когда я был в ее возрасте. мы собирали открытки с бейсбольными командами. Теперь все помешались на майках. Похоже, каждому поколению детей 1гужно собирать что-нибудь абсолютно бесполезное. Единственная разница – в цене. Я обещаю Шарон, что постараюсь, если, конечно, у меня останется на это время.
– А тебе что привезти? -спрашиваю я Дейва.
– Привозить ничего не надо, -улыбается он. – А вот то, что у тебя уже есть, я бы попросил. Оставь мне свою машину, пока тебя не будет, а?
Мне это стоило бы предвидеть. Дейв с ума сходит по моей машине и просит ее у меня при каждом удобном случае. Как правило, я ничего не имею против. Но на целую неделю? Ни за что!
– Я сам заплачу за бензин, – торопливо добавляет он.
– Спасибо, большое спасибо.
– К тому же техосмотр пора делать, уже почти десять тысяч, так я сделаю.
Аргументы не очень убедительные. Он совсем помешался на машинах после того, как получил права около года назад. По-моему; на возню со своей развалюхой у него уходит больше времени, чем на учебу.
Чтобы не портить ужин, я говорю:
– Я подумаю об этом.
Он не настаивает. Дейв хороший парнишка. Ужин проходит в разговорах о Лондоне и Франкфурте, куда я еду. Мы с Джули были там еще до рождения детей, и они. Шарон особенно, с удовольствием слушают наши романтические воспоминания.
После ужина я включаю телевизор. Смотреть нечего. Мне надоедает, и я его выключаю. Джули, что-то мурлыча, возится со своими папками.